Попытку одарённого атаковать толчком, сбить с ног или хотя бы замедлить атаку Яо проигнорировал. Аспект был хорош против обычного противника, гвардейца же лишь чуть качнуло напором сгустившегося воздуха. После чего он стелющимся прыжком преодолел разделяющее его и врагов расстояние. И закружился в танце: нырок под пистолет, подсечка, короткий укол в шею, перекат через спину уже мёртвого, но не успевшего упасть, тычок тупым концом в грудь, удар ногой в голову.

И замер – пойманный в объектив фотоаппарата ветер. Ноги широко расставлены, одна рука держит даньчьен за спиной лезвием вниз, вторая – выставлена вперёд. Позёрство, в некотором роде, но дело сделано, так что можно. Уже не спеша огляделся, удовлетворённо кивнул. Не своему умению за шесть ударов сердца убить четверых, а тому, что пятый ещё дышит.

– Где ваш хозяин?

Услышал только булькающий кашель в ответ. Сморщился недовольно – слишком сильный удар в грудь. Вероятно, сломано несколько ребёр, кости пробили лёгкие, которые наполняются кровью. Не жилец.

– Где хозяин? Где гуафанг?

Склонился над умирающим, надавил на грудину. Изо рта на подбородок плеснула кровь, глаза полезли из орбит от боли. Сможет говорить? Сможет. Задыхаясь, с паузами, но сможет. Но недолго. Две минуты, много – три. Будет?

– Ты ещё можешь выжить, – спокойно солгал Яо. – Мне ты не нужен, только твой хозяин.

– Ушёл… Десять минут… Примерно…

– Куда?

– Не сказал… Звонок… Поднялся… Велел ждать…

Комната дорогого отеля залита кровью и зелёным сиянием Ши. Кровь течёт вниз, собирается в лужицы. Ши стремится вверх рассеянным светом. Никто, кроме Яо, не способен оценить этой болезненной красоты. Так всегда было.

– Могу отрубить руку. Будет больно.

– Я правда… я не знаю!.. О тебе… предупредили!.. Сказали… император… послал… пса…

– Кто?

– Не знаю…

Толку от допроса больше не будет – умирающий не врёт. Гуафанг оставил их здесь, чтобы умирая, они дали ему время уйти подальше. Десять минут. Есть ли шанс его догнать?

– Ты он?… – прохрипел мечник. – Маоши?…

Умирает, но в глазах, там, под болью и страхом смерти, чуть ли не детское любопытство. Двадцать пять или двадцать шесть лет. Обычный боец, поднятый синцами до потолка – телохранителя гуафанга. Бандит, по сути, как и все они. Синцы предпочитают таких вот: тёмных, из глухих углов, преданных и недалеких. Но всякий взрослый был ребёнком, и этот вырос на старых сказках. Одна из которых сидит рядом на корточках и светит мертвенной зеленью. Держит руку на груди и задает вопросы. Воплощение смерти.

– Да. Я маоши, – отказать в ответе стоящему за пределом? И оскорбить предков?

– Но… вас… не существует!..

– Я здесь. Не все сказки врут.

Улыбкой Ши не одарил – смерть не скалит зубы, но лицо умирающего разгладилось. Его устроил ответ. Раз не все сказки врут, значит и за чертой его что-то или кто-то ждёт. Не пустота, не конец всего. Может предки, а может перерождение – во что он там верил при жизни. Но не тьма и конец всего.

А ещё это значило, что умирать не так уж и страшно.

Боец закрыл глаза и, последний раз выдохнув воздух с капельками крови, умер.

Яо опустил веки мертвецу и с досадой дернул головой. Его долг перед императором заключалось не в убийстве телохранителей! Гуафанг “Нового пути” – вот кто должен был умереть! Но его предупредили. Кто? Не слишком много людей было осведомлены о сути операции. Каждого Яо знал по имени, каждого считал верным. Но кто-то из них предал. Кто?

А это важно? Именно сейчас – важно, от кого произошла утечка? Попытаться догнать или отказаться от погони, вот что нужно решить! Предателем можно заняться и позже!

Лучше бы догнать, но как узнать, куда отправился гуафанг? Опрос персонала? Потребует слишком много времени и даст слишком мало шансов. Ши? Так же зыбко, но хотя бы легко проверить!

Зелёным призраком копьеносец метнулся через комнату. Толкнул дверь в ванную, вытряхнул мусорное ведро на пол и оскалился. Крохотный комочек ваты с красно-коричневым пятнышком. Предки благоволят! Кровь принадлежит гуафангу – вряд ли брились телохранители.

Клинок коснулся бурого пятна и в четыре удара сердца впитал его в себя. Ватка усохла, но очистилась, словно кровь никогда не касалась её. И тут же обрушились эмоции. Близко! Очень близко! Он бежит!

Азарт погони швырнул Яо к двери. Лифт? К демонам лифт! Двенадцать этажей он пролетел куда быстрее неспешной консервной банки, только мелькали мимо этажи. Выскочил на улицу, прикрыл глаза и прислушался. Не к шуму города, не к какофонии из автомобильных гудков, выкрикам торговцев, кускам рекламных роликов и обрывкам разговоров. К Ши. Дыхание предков пело сейчас заунывную песню под аккомпанемент струн эрху. Рисовала дробный стук сердца беглеца, отражаемый от внутренностей дорогого авто. Шесть кварталов, проспект Воодушевления, поворот на улицу Второй Династии.

Копьеносец открыл глаза, усмехнулся, глядя на испуганных прохожих – гвардейцы давно не показывались на людях. Скрыл Ши – всё те же две с половиной секунды – и пошёл по следу, перейдя на лёгкий бег уже через десяток шагов. В плотном дневном трафике Пекина у Яо было преимущество перед автомобилем гуафанга. Что не отменяло необходимости сообщить полицейским, оцепившим гостиницу, где скрывался чиновник, о вероятном маршруте беглеца.

Впрочем, уже через пятнадцать минут Яо понял, что преследовать беглеца дальше смысла нет. Он ушёл. След, нитью Ши вьющийся по переполненным дневным улицам столицы, пропал. Не истончился от увеличившегося расстояния, а просто перестал существовать, словно бы кто-то могущественный развеял технику копьеносца. Об этой вероятности гвардеец подумал во вторую очередь – слишком уж она была невероятна. А сначала просто решил, что способность дала сбой. Что было очень даже возможно, если инструментарием предков пользуется такой презренный недоучка!

Но нет. Это было невозможно. Ши не истаяла, расплываясь невидимым никому, кроме него, зелёным туманом. Не свернула куда-то в иную сторону. Она именно что была развеяна, а струны эрху замолчали, словно их прикрыли ладонью. Всё это значило, что неведомый спаситель гуафанга и теперь продолжал помогать ему.

И плохо, и хорошо. Первое верно потому, что один из ключевых чиновников “Нового пути” ушёл, второе – потому как теперь Яо больше не сомневался в существовании предателя в ближнем круге. Игорь, тот неуклюжий русский боярин, любил так говорить: “Отрицательный результат – тоже результат!” Интересно, куда его забросила воля предков?

Тряхнув головой, гвардеец отогнал подступившее было чувство вины. Нет для него причин: с русским они не были друзьями, лишь временными союзниками. Род Ло служит императору и только ему. И поэтому Яо вовсе не обязан оставлять свои обязанности, чтобы лететь неизвестно куда и спасать Игоря! Если хотя бы общее направление было понятно, хотя бы страна, в которой стоило вести поиски – он пал бы в ноги господину и упросил его отпустить ненадолго чтобы помочь вызволить Игоря.

Но как найти человека, который просто исчез со всех радаров? Которого безрезультатно пытаются отыскать лучшие сыскари сразу нескольких стран? Который, по уверениям его подруги, жив, но находится непонятно где! В данных обстоятельствах куда полезнее отодвинуть в сторону не имеющую решения задачу и сосредоточится на том, что сделать в его силах. Выкорчевать остатки “Нового пути”, например!

С бега на быстрый шаг он перешёл, окончательно выполов сорняки вины из сознания. И давая на ходу новые вводные на полицейской волне.

– Маоши, циркулярно всем задействованным в оцеплении гостиницы “Бамбуковый росток”. Я потерял след подозреваемого. Повторяю, потерял след подозреваемого. Последнее его местонахождение минуту назад – двести метров от площади Реставрации с северной стороны. Направление движения – запад.

– Имеются ли приметы его машины, господин? – один из участвовавших в оцеплении детективов задал вопрос сквозь шипение помех. – Я возле площади с северной стороны.